Когда я знаю, что в новом спектакле играет Лия Нэльская, то время до начала спектакля проживаю в предвкушении праздника.
Если кто-то попросит меня перечислить роли Лии Владимировны, я вспомню многие, настолько она в них была заразительна, ярка. И, конечно, начну со спектакля конца 50-х «Барабанщица», с бесстрашной разведчицы Нилы Снежко.
Эту роль сама актриса считает для себя этапной. Как-то через несколько лет, когда спектакль уже выбыл из репертуара, Лия Владимировна ехала в автобусе, он резко затормозил, она пошатнулась, кто-то поддержал ее сзади и негромко сказал: “Надо поддержать нашу Барабанщицу”.

“У меня словно выросли крылья за спиной, — потом расскажет Лия Владимировна, — весь день не ходила, а летала. Оттого, что столько времени прошло, а кто-то помнил”. Об этом случае написала в своей статье “Театр — моя любовь” в газете “Огни Алатау” Надежда Поведенок в 1982 году. Прошло еще 18 лет. Уехала из нашего города Н. Поведенок, давно выросли мы — дети 50-60-х, юные зрители “Барабанщицы”, а разведчица с необычным красивым именем Нила до сих пор стоит у меня перед глазами. 
В музее театра я перелистываю вырезки из газет, которые находятся в толстой папке с надписью “Нэльская Лия Владимировна — народная артистка РК”. Их за 40 с лишним лет работы актрисы в театре скопилось великое множество.
Вот эта, вероятно, окажется сюрпризом и для самой Лии Владимировны. Газета “Комсомолец Киргизии”. 13 января 1956 года.
“С утра помощник режиссера вывесил на театральной доске объявлений список с распределением ролей в пьесе В. Минько
“Не называя фамилий”. Молодой артистке Лие Нэльской поручалась роль Сашко. Лия еще несколько раз перечитала строчку, где значилась ее фамилия. Не ошиблось ли художественное руководство театра?..” Как же так? — подумала Лия. — Мне играть мальчишку!
А если не получится?…” Но желание сыграть совсем новую, неведомую роль, сделаться на сцене мальчишкой уже овладело артисткой. Домой Лия шла быстро. По пути фантазировала, разговаривала вслух со своим маленьким героем. “Каким он должен быть — Сашко? … Наверно, веселым, вихрастым и в коротеньких брючках…” … Лия болезненно воспринимала каждое замечание режиссера, и не потому, что обижалась (об этом не могло быть и речи), а потому что ей действительно хотелось по-настоящему сыграть роль мальчишки. … Сашко в исполнении Л. Нэльской получился живым, запоминающимся мальчишкой, он понравился и зрителю, и даже артистам, которые так скупы на похвалы своему брату актеру…”
Перечислять роли актрисы, сыгранные на сцене лермонтовского театра, можно долго — их список огромен, но о некоторых не упомянуть просто невозможно. Одной из них является Ханума. Двести раз выходила Лия Владимировна на сцену в этой роли, сменился почти весь актерский состав, а Нэльская оставалась, и зал шел именно на эту актрису, не представляя в этой роли никого другого.
“Сваха Ханума (“Тифлисские свадьбы”) в исполнении Нэльской — веселая, озорная. Задиристая и в то же время женственная, застенчивая. Ее профессия — устраивать человеческие судьбы, и только в собственной судьбе она не может разобраться. Блистательно мастерство актрисы в сцене маскарада. Ханума, чтобы заставить князя отказаться от женитьбы на юной красавице Соне, переодевается в ее платье и является вместо девушки на смотрины. В бело-розовом платье, с немыслимыми буклями, с огромным приклеенным носом “невеста” входит в комнату. Она сильно хромает, одно плечо значительно выше другого, но это не мешает ей жеманиться, прыгать, кокетливо поглядывать на князя, гнусаво любезничать, пританцовывать вокруг жениха, ни минуты не задерживаясь на месте. Но странное дело, мы вдруг начинаем чувствовать жалость к этому убогому бело-розовому существу. В голосе “невесты” мольба. Ей так хочется, чтобы ее любили… Вкрадывается щемящая нота маленького обиженного человека. Пусть на мгновение, но это уже не забудется. Конечно, и Ханума, и Нэльская смеются над незадачливой “невестой”, но в этом смехе есть капля горечи…”
Многие зрители запомнили Лию Владимировну в роли Анфисы в спектакле “Две зимы и три лета”. Режиссер М. Сулимов так сказал о своем выборе: “Мне не нужна красавица в цветастой шали. Мне нужна ничем не выделяющаяся героиня”. “Внешне она ничем не выделялась — в телогрейке, в платке, в рваных кирзовых сапогах, — пишет
Н. Поведенок. — Но как она выделялась, эта Анфиса Нэльской своим характером! Женщина, вобравшая в себя мужество всех баб, которых война поставила на председательские посты… Их неприметный героизм. Потом они уйдут в тень, не требуя себе ни наград, ни почестей, отдав себя людям. И только люди, вдруг спохватившись, начнут жалеть, а при встречах — как-то по-особенному приветливо здороваться. Потому что время было такое — всем было тяжело…Откуда у Нэльской такое понимание правды образа?”
Без сомнения — одна из выдающихся ролей Лии Владимировны — Голда в спектакле “Поминальная молитва”. Здесь зрители наслаждались дуэтом замечательных актеров. Партнером Л. Нэльской был Л. А. Темкин — Тевье-молочник.
В 1991 году театр был с этим спектаклем на гастролях в Новосибирске и получил много восторженных отзывов от в общем-то избалованной новосибирской публики. Вот что писала по этому поводу газета “Молодость Сибири”.
“Талантливый актер в центре спектакля — это еще не успех, дуэт двух талантов — пол-успеха. Дуэт народных артистов КазССР Льва Темкина и Лии Нэльской (Тевье-молочник и его жена Голда) — сущий праздник для тех, кто соскучился по истинному, высшей пробы профессионализму на сцене. Но настоящий успех — это ансамбль, где каждый ведет свою партию и никто не фальшивит, это высокий уровень, который поддерживают на своих плечах маститые, до которого тянутся, привставая на цыпочки, молодые… И хорошо, что за стенами театра стояло жаркое лето, и зрители не торопились в гардероб за пальто и хлопали долго-долго, стоя, и все вызывали, вызывали артистов…”
Возможно, роли Лии Владимировны так трогают наши сердца, потому что она со сцены говорит о том, что дорого и близко всем нам. Вот как она сама, например, рассказала в интервью А. Арцишевскому о роли Евдокии в спектакле “Дом”:
— У меня такое ощущение, что женщин, подобных Евдокии, я встречала много раз. Она несет в себе судьбу своего поколения, а ему досталась трудная жизнь: гражданская война, коллективизация, Отечественная война, послевоенная разруха. Но что восхищает меня в них — они не озлобились и не ожесточились, сумели сохранить веру в то, что делали нужное, правдивое дело. И ничего для себя не желали, все — для людей…
Л. Нэльская обаятельна даже в отрицательных ролях, скажем, в “Гнезде глухаря”, где она играет разбитную, не слишком чистую на руку продавщицу.
“Она открыта, — написала 1 декабря 1982 года в газете “Огни Алатау” Н. Поведенок, — а потому привлекательна. Если горюет — в полную силу, если смеется — то заразительно, если негодует — то страстно, если рассказывает — то рисует и словом, и жестом, и позой. Если надо — споет, спляшет, сыграет. У нее острый, внимательный взгляд, но вас ее взгляд не царапает, не ранит, он словно спрашивает: “А какой вы человек?”. Она замечательный рассказчик и добрый слушатель. Фото- и кинокамера в ее руках работают как у профессионала”.
А вот два спектакля последних лет. “Странная миссис Сэвидж” и “Деревья умирают стоя”. Спектакли эти были поставлены “на Нэльскую”. Главная роль в них актрисе досталась не случайно, центральная роль является нравственным камертоном в обоих спектаклях.
Вот странная миссис Сэвидж в клинике “Тихая обитель” для душевно больных людей. Когда-то она всю свою жизнь отдала мужу, вырастила троих его детей, а теперь желает открыть фонд его имени, помогать бедным. Дети ее не понимают, а она пытается доказать им и зрителям, как важно в жизни не брать, а отдавать, насколько богаче внутренне, счастливее становится человек от добрых поступков. Неважно — кто ты, важно — какой. Миром правит любовь. “Как было бы великолепно, если бы люди в период любви светились как светлячки”,— говорит она. И не только говорит — в меру своих сил старается сделать пациентов “Тихой обители” счастливыми. И мы вслед за миссис Сэвидж — Лией Нэльской — любим всех больных клиники, понимая, что здесь,
за решеткой, пациенты клиники более добры и бескорыстны, чем люди из большого мира…
В спектакле “Деревья умирают стоя” бабушка в исполнении Лии Владимировны — мужественная, стойкая, душевно щедрая женщина. Именно она держит в напряжении зрительный зал, заставляет публику думать, чувствовать, переживать, смеяться…
Радует, что изо дня в день на этот спектакль приходит много молодежи. Значит, они чувствуют: доброта, бескорыстие, любовь — не архаизмы, которым нет места в сегодняшнем дне, это то, благодаря чему человек становится человеком…
…По ходу спектакля “Странная миссис
Сэвидж” звенит звонок, который призывает пациентов “Тихой обители” идти и возделывать свой сад. То же самое уже 40 лет делает на сцене народная артистка Республики
Казахстан Лия Владимировна Нэльская — бесстрашная Барабанщица, остроумная Ханума, благородная и великодушная миссис Сэвидж. И зрители очень благодарны ей за это…