Разговоры в чайном домике

Для начала главный художник театра Владимир Кужель и его жена Людмила, художник по костюмам, пригласили меня в свой “чайный домик”.
“Чайный домик” — это отгороженная часть мастерской-кабинета, которую они делят с заведующим художественно-постановочной частью театра Алексеем Злобиным. Здесь все располагает к приятной беседе — круглый столик, кресла, домашний абажур, уютные шторы на окнах, ну а некоторую загадочность придают “домику” всякая театральная всячина, эскизы декораций…

Владимир
…То, что жизнь его будет так или иначе связана с театром, Володя знал давно. А начался его “театральный роман”, когда двоюродная сестра Лидия Свириденко привела Володю в 16 лет за кулисы Республиканского театра кукол. Театральное закулисье ему тогда очень понравилось, хотя он представлял его несколько иначе. Володя рос обычным мальчишкой — с 4 лет рисовал, но его рисунки от рисунков других детей особо не отличались. Правда, был начитанным мальчиком — в 12 лет ухитрился “проштудировать” “Войну и мир”, интересовался исторической литературой…
Театр кукол возглавлял тогда “главный кукольник Казахстана” Петр Ильич Поторока, он и принял его в “свою семью”. Тем не менее после окончания школы Володя решил поступать в институт народного хозяйства, “для успокоения родителей”, как он говорит. Не сдал физику (чему обрадовался) и с чувством исполненного перед родителями долга вернулся к своим друзьям в кукольный, куда его сразу же взяли на должность художника-бутафора.
После службы в армии махнул в Питер, в Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии. На художественном отделении института всегда сохранялось трепетное, уважительное отношение к театру, к сцене, в целом к театральному ремеслу. Для новичков-первокурсников тогда устроили грандиозный “капустник”, на котором присутствовал весь питерский бомонд, и сам Олег Басилашвили каждому жал руку. 
Здесь, в ЛГИТМИКе, Владимир и встретил Людмилу, свою будущую жену и коллегу.
Людмила
С детства Людмила была человеком цельным. Сначала в родном Красноярске поступила в художественную школу, потом — в художественное училище. Театр манил ее с детства, с тех пор, как вместе с классом она впервые побывала в Красноярском ТЮЗе, поэтому после окончания института колебаний не было: только Ленинград и только театральный институт, она будет учиться на художника-постановщика.
Питер Людмила полюбила сразу и бесповоротно. До сих считает счастьем, что смогла в нем прожить целых 5 лет. Потрясенная, гуляла по городу, наслаждаясь его красотой, побывала во всех театрах, музеях…
После окончания института молодые супруги уехали работать в Алма-Ату. Сначала оба они попали в оперный театр. Володя — в качестве заведующего бутафорским цехом, Людмила помогала писать декорации. Но ее всегда привлекала работа художника по костюмам, поэтому через девять с половиной лет, когда ей представилась такая возможность, она и стала художником по костюмам в Русском театре драмы имени М. Ю. Лермонтова.
Владимир
В Лермонтовском театре Владимир Иванович работает с 1993 года, а в общей сложности в разных театрах СНГ им уже поставлено более 80 спектаклей.
— Художник-постановщик, — говорит Владимир, — профессия зависимая. Главное лицо, от которого зависит спектакль — режиссер, а режиссеры бывают разные. Художнику должно везти на режиссера. Кто-то может предоставить ему полную свободу, а кто-то ограничивает его рамками своего представления о спектакле, и хорошо, если эти видения совпадают. Не всегда художник может быть в восторге и от пьесы, хотя, чтобы спектакль удался, художника в нем обязательно должно что-то “зацепить”. “С “холодным носом” работать в театре нельзя, лучше сразу от спектакля отказаться.
Последние спектакли Владимира Кужеля – “Дядюшкин сон”, “Кабала святош”, “Эзоп”, “Великодушный рогоносец”. Одна из последних премьер — “Мужской род, единственное число”. Рубен Суренович Андриасян, режиссер спектакля, задачу перед художником поставил предельно ясно: “Можно делать все, что угодно, но не надо актерам излишних подпорок. Я хочу, чтобы декорации им не мешали, и они были бы полностью “обнажены”, два с половиной часа находясь перед зрителем как на ладони”.
Между героями пьесы очень запутанные отношения: мужчина оказывается женщиной, предполагаемый папа — мамой, гувернантка — гувернером и так далее, поэтому на сцене художник также попытался выстроить, как он говорит, “лабиринт человеческих глупостей” — здесь много ходов, арок, решеток, но… отсутствуют двери. Вообще Владимир терпеть не может присутствие дверей на сцене. Тем более, что им всегда можно найти художественный эквивалент.
…На Малой сцене Владимир был художником-постановщиком спектаклей “Таланты и поклонники”, “Эти свободные бабочки”, “Дядя Ваня”.
— Оформление спектаклей на Малой сцене в корне отличается от оформления спектаклей на большой, — сказал он. — Здесь у актера совсем другие отношения со зрителями, порою он даже боится наступить ему на ногу. Как говорит Юрий Борисович Померанцев: “Малая сцена — это лаборатория, своеобразная театральная “пробирка”; если в твоих глазах ложь, спрятать от зрителя невозможно…”
Людмила
Чем больше Людмила занималась костюмами, тем больше это ей нравилось, — ведь прослеживается явная связь между внутренним миром человека и его прической, одеждой, обувью.
Взять роль Корали, которую исполняет Марина Ганцева в спектакле “Когда лошадь теряет сознание”. Сначала Корали приезжает из Парижа яркая, экстравагантная, в отличие от чопорных англичан, настоящая “французская штучка”, “пестрая бабочка”. Ей подходит платье в крупный черный горох. Затем — элегантное вечернее платье, в котором она сводит с ума мужчин… Корали Людмила старалась одеть во что-то блестящее, подчеркивая ее характер авантюристки, но в то же время на ней не было ничего вульгарного, пошлого, потому что она отличалась вкусом, изяществом…
Костюм — достаточно сильное “оружие”, которое помогает развитию образа, он может в корне изменить пластику актера, его самоощущение.
Хорошие актеры уделяют большое внимание своим костюмам. В этом плане много работы задал художникам Юрий Борисович Померанцев в “Свадьбе Кречинского”. Для него никогда не существует мелочей, второстепенных деталей.
Конечно, бывает и другая крайность, когда актриса хочет быть “красивой” во что бы то ни стало, даже если это не соответствует образу, и ее надо переубеждать.
Ткани Людмила покупает сама, сейчас ткань можно купить любую, не то, что несколько лет назад, но надо внимательно следить за их качеством. Некоторые ткани расползаются, даже не дожив до премьеры. Порою ей приходится совершать “чудеса”. Например, одевать исполнителя “крутой роли” из дорогого бутика, не заглядывая в сам бутик. Или знатную даму в парчу, золото и бриллианты — без особых затрат. Но об этом зрители, понятно, догадываться не должны.
У Людмилы есть хобби. Она делает кукол. Куклы ее прекрасны, и недавно в одном из салонов города прошла ее персональная выставка. Куклы Людмилы — “светские дамы”. Есть “Одинокая дама”, “Елизавета”, “Летучая мышь”, в женскую компанию “затесались” пока только двое мужчин — “Жак” и “Рыжий испанец”.
К выставке Людмила готовилась и очень волновалась: ведь каждая из кукол, как она говорит, отражает ее собственный внутренний мир.
Владимир
Я поинтересовалась у Владимира, как он относится к различным мистическим вещам, о которых так любят рассказывать в театре.
— За “мистикой” на сцене стоит, как правило, просто безалаберность, — ответил он. — Но я верю в коллективную энергетику. Все идет от человека. Если на сцене что-то не в порядке — валится, сыплется, значит, наблюдается дисгармония, дисбаланс. К нашему театру, я думаю, это не относится. У нас положительная энергетика.
Хотя большинство людей театра чудовищно суеверны. Семечки щелкаешь в театре — зритель не придет, роль выпала из рук, надо быстро на нее сесть — иначе провалишься, гвоздь на сцене нашел, наоборот, к удаче. Сам Володя не то, чтобы во все это верит, но на всякий случай, как и все люди театра, старается “небеса не гневить”.
…Помимо театра, Владимир работает на телевидении — занимается рекламой. Он прокрутил мне несколько рекламных роликов, посвященных одному из банков, и сам, чувствуется, получил от этого удовольствие.
— …Наш театр очень любят зрители, — сказала Людмила Кужель.— Я часто слышу о театре, о спектаклях много хорошего и горжусь тем, что в нем работаю. Мне здесь интересно, комфортно, у нас очень хороший коллектив.
Владимир с ней охотно согласился.